Отправлено: 02.03.19 15:08. Заголовок: Шри Ауробиндо "Неиспользованные отрывки из "Савитри" - перевод с англ.

перевод см. ниже

 Отправлено: 02.03.19 20:11. Заголовок: Книга IV, Песнь 2 Ро..

Книга 2 Песнь 6

Бессмертные тайны, мудрые пророчества, утраченные
При нисхождении в нашу смертную судьбу,
Говорили из фигур её маскарада
На знакомом и забытом языке
Или выглядывали из потаённого великолепия
И тонкой роскоши её драпировок.
Во внезапных сверканиях Неизвестного,
Блики от неясных и странных полупрозрачностей,
Видимости и объекты изменили свои влияния;
Незначащие вещи обрели небесную ценность,
Невыразимые звуки становились очевидными,
Идеи без смысла вспыхивали апокалипсисом:
Мудрые знамения расшифровывали тарабарщину для непосвящённых;
И фразы, которые ничего не значат и означают всё,
Завёрнутые в защищённый бронированным забралом вид,
И оракулы, и сибилловы пророчества
Предлагали себя на обочине за цену,
Возрастающую при каждом отклонении их разумом;
Голоса, что казались исходящими из невидимых миров,
Произносили слоги Непроявленного
И одевали тело мистического Слова;
Волшебные диаграммы оккультной Силы
Устанавливали для мировых магических процессов закон
Их точного необъяснимого чуда,
И цвета, и фигуры вносили неизмеримые глубины
Их безумного контекста, чтобы воссоздать
В задумчивой тишине интуитивных неподвижностей
Герб, возвещающий о тайных вещах Времени.
Среди её символов реальности
(Для тех [людей] они казались для видения слишком отдалёнными,
Как мы для более великого существа, символами),
Его жизненный путь был и новым духовным домом:
Он двигался и жил с ними, как с реальными формами,
Их жизнь была столь же конкретной, как жизнь людей,
Их прикасание - столь же ярким, как прикасание наших собратьев,
Их божественные тела делают наши фантазии истиной
И приносят нам дыхание, и оживляют
То, что в себе мы только думаем и чувствуем.
Вокруг него дрожала грация сцен,
Что были почти воплощёнными симпатиями;
Их дыхание мечты и язык без речи
Отвечали мысли и страсти души.
Там форма и чувство были идентичны,
А облик и мысль были единой гармонией;
Там не было ничего грубого и неодушевлённого.
Эти сцены были знаками в долгой чудесной игре жизни.
В её зеленых пустынях и скрывающихся глубинах,
В её чащах радости, где опасность обнимает восторг,
Он замечал скрытые крылья её поющих надежд,
Проблеск голубого, золотого и алого огня.
Вдоль её блуждающих переулков и случайных тропок
И её несущихся рек и спокойных озёр
Он срывал глянцевые плоды её непринуждённости
Или разделял её богатое содержание, наблюдая стада,
Лёгкое своенравное порхание её часов бабочки
И её любовные призывы в голосе птиц,
И ощущал её воплощённую сладость в её долинах,
Её широкие холмистые груди, сияющие в величии утра,
И развалившиеся бёдра широкого солнечного сна её лугов,
И её скрытые восторги в её лесных убежищах,
И красоту её цветов мечты и музы.
Часто в лучезарном сне её полдня
Он видел воплощённую в рое отблесков
На очаровании и радости ярких поверхностей
Улыбку глубин, возглас тайн,
Мысленный танец стрекоз на потоке мистерии,
Что скользят, но не смеют окунуться в шум и гонку;
Или легкомыслие её бессмертного разума
Он слышал в смехе её розовых желаний,
Бегущих, чтобы заманить блаженство удивления сердца
В мир цветения, пения и света
И вести погоню по ароматным тропам,
Звеня сладкими ножными колокольчиками фантазии.
Товарищ безмолвия её высот,
Принятый её могучим одиночеством,
Он сидел с ней на вершинах медитации,
Где жизнь и существо - таинство,
Предлагаемое Реальности за пределом,
И стоял с ней на краю Времени,
Глядя в невыразимую бесформенность,
Или поднялся на опасную ступеньку в безмолвном Уме
И со сторожевой башни в одиночестве себя
Увидел, как она отпустила в бесконечность
Её накрытых капюшонами орлов значимости,
Посланников Мысли в Непознаваемое.
Столь близкий ей по телу и по духу,
Отождествлённый [с ней] душевным зрением и душевным чувством
И ставший единым со всеми, кем она была и стремилась быть,
Он думал её мыслями, совмещал свои шаги с её шагами,
Жил её дыханием и видел вещи её глазами,
Ослабевал при её слабости, был силён её силой,
Чтобы он мог узнать тайну её души.
Он восхищался её роскошным ликом великолепия и игры,
И чудесами её богатого и тонкого искусства,
И её магией порядка, и её быстрым капризом,
И её неукротимой волей,
И был взволнован настойчивостью её крика,
И выносил, подобно пламенному деспоту Матери, хватку
Её силы, которая не допускает иного пути, кроме своего собственного,
Её руки, что замешивают Судьбу в их неистовом захвате,
Её прикасания, что передвигаются, её могущества, что захватывают и управляют.
В ней была воля превзойти её формы
Нетерпеливо преображать ограниченный мир,
Огромное желание сочетаться с Бесконечным;
Он чувствовал в ней её надежду и её отчаяние,
Беду и восторг её вздымающихся грудей,
Страсть, которая овладела её жаждущими конечностями,
Её ум, что трудился и был недоволен его плодами,
Её сердце, что не было захвачено единственным Возлюбленным.
Но всё, что он мог видеть или она раскрывала,
Оставляло всё ещё не раскрытой конечную тайну,
Нечто, что было неизвестным ему или ей.
Всегда он встречал завуалированную и ищущую Силу,
Изгнанную Богиню, строящую имитируемые небеса,
Сфинкса, чьи глаза смотрели на невидимое Солнце.

Это последняя [написанная] Шри Ауробиндо рукописная версия отрывка, следующего за строкой: "And wordless mouths unrecognisable". При окончательном продиктованном пересмотре этой песни и начала следующей была использована более ранняя рукопись.


Книга IV, Песнь 2
Рост Пламени

Земля гор и широких залитых солнцем равнин
И гигантских рек, шагающих к огромным морям,
Чудесная земля мечтаний и транса,
Тишина, поглощающая действие жизни в её море,
И действие, исходящее из духовного молчания,
Из трансцендентного подъёма мысли или прыжка, устремлённого в небо,
Родина могущественнейших деяний Бога и человека,
Где Природа казалась мечтой Божества,
А красота, грация и величие расцветали из его мечты,
Укрыли детство воплощённого Пламени.
Тысячелетние влияния наблюдали за ней,
И глубокие божества грандиозного прошлого
Выглядывали и видели, как приходят божества будущего.
Задумчивая мудрость Земли говорила с её тихой душой;
Поднявшись от последних вершин ума, чтобы сочетаться с богами,
Превращая сверкающие мысли Земли в трамплин,
Чтобы погрузиться в космические просторы,
Знание мыслителя и провидца
Видело невидимое и мыслило немыслимое,
Открывало широкие двери в бесконечность
И придавало безграничный размах смертным действиям.
Мастерство и видение красоты вызывали для глаз
Фигуры и цвета, свойственные высшим мирам,
Пока образы этого мира не приняли их больший отпечаток.
Природа и душа соперничали в благородстве.
Этика включила земные жизни в подражание небесным;
Гармония тонов богатой культуры
Исчерпала и превзошла все запасы земли,
Очистила чувства и увеличила их охват,
Чтобы услышать неслышимое и узреть невидимое
В тонких областях, что вырываются из нашего узкого кругозора,
И научила душу парить за пределами известного
И прокрадываться в миры Бессмертных.
Вдохновляя жизнь расти за пределы её границ,
Оставляя земную безопасность, дерзкие крылья Ума
Уносили её выше проторённых дорог мысли,
Чтобы жить на орлиных высотах близ Солнца,
Где мудрость восседает на своём вечном троне.
Все её повороты жизни привели её к символическим дверям,
Допускающим к тайным Силам, что были её роднёй;
Посвящённая блаженству и дитя Света,
Мистическая служительница, обучаемая в школе Природы,
Осознавала чудо сотворённых вещей,
Даров её душе, приносимых ею, чудес магии земли,
Возлагаемых на алтарь Чудесного;
Её часы были ритуалом в безвременном храме;
Её действия она совершала жестами жертвоприношения.
Облеченное в ритм высших сфер,
Слово стало иератическим средством
Для освобождения заключённого духа
В общение с его товарищами богами.
Помогая новому выражению и новой форме,
Некая извечная Душа в людях и вещах,
Искатель Неведомого и Нерождённого,
Она сорвала завесу с тайн Природы.

Верхняя и нижняя [от копирки] копии машинописи этой песни были разными в отдельных случаях. Это наиболее существенно переработанная часть верхней копии, которая непосредственно не использовалась для окончательного текста.

 Отправлено: 03.03.19 19:24. Заголовок: Книга V, Песнь 3 Те..

Книга V, Песнь 3

Теперь она путешествовала по многим меняющимся странам,
Земля вокруг неё освещалась её радостью;
Эти часы были длящейся аурой для лика восторга;
Жизнь была вспышкой Все-Чудесного.
Все надежды и шансы принимали более яркий облик:
Эта обычная жизнь человека может измениться;
Печать Невыразимого присутствует на ней.

Эта встреча пересекает старые Природные линии,
Чтобы написать на её яркой решающей странице
Предисловие биографии её души.
Две силы низошли из неизвестного Запредельного,
Чтобы сыграть свою роль на космической основе.
Эти духи связали две линии вечности,
Эти тела соединили две точки бесконечности.
Эти жизни должны служить Вневременному и Невидимому,
Чтобы записать в символических человеческих действиях
Значение Божественной мистической игры во Времени.

Эти строки, написанные рукой писца, найдены в конце напечатанной копии песни.

 Отправлено: 03.03.19 20:31. Заголовок: Книга VI, Песнь 2 Н..

Книга VI, Песнь 2¹

Но трудно для человеческого разума воспринимать
Небесное благо в крушении жизни и в железной хватке Рока
Или выносить ужасную мистерию
Боли, горя и зла, скрывающую Бога.
Как может он осознать движение в тысячу сторон [одновременно],
Единое действие, указующее на миллион действий,
Мистическую тотальность магической суммы
Или, сметаемый нахлынувшими волнами мирового океана,
Ощущать среди брызг, пены и грохочущих волн
Единую всепроницающую Волю, прикосновение, след²
Неделимой реальности Божественного?
Мысль человека подобна резке алмазом драгоценных камней,
Воля человека подобна рабочему, рубящему камни:
Он разрезает на небесные полосы безграничную Истину
И принимает каждую полосу так, как будто это все небеса.
Его знание, прикованное к мысли и ведомое словами,
Заключено в тюрьму того деления, что он совершает.
Он смотрит на бесконечную возможность
И называет её гибкую Безбрежность Случаем;
Он видит долгосрочный результат всезнающей Силы
И чувствует холодные жёсткие клешни безжизненного Закона.
Волю Вневременного, вырабатываемую во Времени
В свободных абсолютных шагах Космической Истины
Он считает мёртвой машиной, бессознательной судьбой.
Это постановлено, и Сатьяван должен умереть;
Её час известен, предвидим фатальный удар.
То, что ещё [только] должно случиться, записано в её душе,
Но, пока час не откроет роковой сценарий,
Написанное ждёт, неразборчивое и немое.
Её смертная грудь скрывает её бессмертную Судьбу.
О Царь, твоя судьба - это сделка, установленная
В долгом развитии между Природой и твоей душой,
Но изменяемая и обновляемая в час любой.
Её позиции постоянно растут и меняются;
Это баланс, запечатлённый в книге Судьбы.
Ты можешь открыть с твоей судьбой новый счёт,
Начатый на безупречно чистой странице.
Ты можешь оспорить её страшное требование,
Призвав Бога на роль предвидящего арбитра,
Ты можешь принять свою судьбу, ты можешь отказаться.
Даже если Судья поддержит невидимый декрет,
Всё же твой отказ будет записан в твой кредит:
Смерть - не конец, Судьба движется, она не стоит неподвижно.
Это будет не поколеблено бронзовым рёвом Рока,
От поражения дух взлетает сильнее,
Его богоподобные крылья растут при каждом падении.
Его рост поливается внутри его ранами,
Сумма его превосходных неудач - победа.
Твоя судьба касается бездны, чтобы запрыгнуть на небеса.
Твоя судьба подобна марширующим рядам армии;
Она имеет много фронтов и стоит на многих направлениях.
Карта твоего будущего хранится в невидимых планах,
Твоя душа планировала свою стратегию с Богом.
Судьба твоего тела приходит первой, [его] столп проталкивается
в неизвестный город через укрепления настоящего;
Его марш выстраивается обращающимися звёздами,
что несут свои космические предначертания в их свете.
Оно не видит, куда идёт, но ходит по вере;
Оно пробивает свой путь сквозь мировые враждебные силы
Или, разочаровавшись, томится и ждёт более счастливого рождения.
Второй фронт располагается на более великих планах;
Оттуда твои жизненные силы двигают, подобно катящимся волнам,
Их маленькие или большие формации в земные дни
И раздувают мощь твоей земной судьбы
Или, как эскадроны богов ветра, теснятся на небесах,
Трубя с дыханием шторма и зовом грома,
А их стрелы, как золотые молнии, наполняют небо,
Таково их пришествие, таков их шум и накал.
В доспехах ярких сияющих всадников комет
Лидеры подгоняют медлительный шаг Судьбы,
Победители готовят к приходу грандиозные потрясения.
Если бы душа могла подняться на этот великий план
И своими движениями ускорить мелкую жизнь человека,
Стирая твёрдые предначертания звёзд,
Твоя воля могла бы отдавать приказы твоей судьбе.
На сияющем горизонте великого Разума
Идеи, что исполняла бы Судьба, пока не видны.
Тайная Воля, имеющая там свою штаб-квартиру,
Запланировала тактику вещей, что сейчас происходят,
А за ними - планы вещей более великих, что должны прийти.
Оттуда мерцают божественные разведки,
Оттуда приходят пророки-разведчики, наблюдатели³-провидцы,
Богоподобные мечты, обширные и ширококрылые мысли,
Которые пока не могут обрести формы в земной жизни,
Но кое-где брезжат их небольшие частичные исполнения,
А из их фрагментов делается нам подарок.
Но если бы душа могла жить на таких высотах,
Тогда бы его [человека] жизнь стала игрушкой его мыслей,
Его ум мог бы стать формирующим его судьбу.
Превыше всего сияет супраментальный диапазон.
Есть Божий посох; есть Его Верховное Командование.
Там живёт Истина, которая присматривает за миром,
Для которой все вещи - обезображивающее одеяние.
Но некое влияние с этого чудесного плана,
О смертный, ты можешь получить прямо сейчас,
Всё тогда изменится, божественность станет твоей судьбой.


1. Это другая версия, записанная Шри Ауробиндо в небольшом блокноте, отрывка, следующего за строкой "It keeps for her her privilege of pain".
2. Два слова сомнительны [слово и артикль перед "след" - прим. перев.].
3. Читается сомнительно.

 Отправлено: 05.03.19 13:20. Заголовок: Книга 2, Песнь 7 Та..

Книга 2, Песнь 7

Там Жизнь показала наблюдающей душе
Тёмные глубины её странного чуда.
Как может [вести себя] блудная императрица в притоне,
Обнажённая, бесстыдная, ликующая, она подняла
Её злое лицо опасной красоты и обаяния
И вызвала панику содрогающимся поцелуем
Между великолепием её роковых грудей,
Соблазняющих падением духа в их бездну.
Как только он погрузился, он не просил об освобождении,
Он принял жестокую радость в экстазе от своих страданий,
Он ощутил вкус свободы в выборе деликатных связей
И царствовал, правитель своего собственного упадка.
Изобилие сцен осаждало взгляд,
Мысленные сети, которые воспроизводили себя в жизни
и приучали природу быть тем, что она видела;
Потому что именно разум создаёт форму дней
с цветами, которые он поглощает из оттенков мира,
а мысль решает судьбу души.
Во всём поле зрения она [блудница] умножала,
Как на сценической плёнке или движущейся [фото]пластинке,
Неумолимое великолепие её кошмарных помпезностей
и восторженное видение ею инфернальных радостей:
Славу гнусных вещей.
На мрачном фоне бездушного мира
Она ставила между зловещим светом и тенью
Её драмы о печали глубин,
Написанные на измученных нервах живых существ:
Её эпопея ужасов и мрачных беспощадных деяний
Парализовала сострадание в очерствевшей груди,
А зрелище деградировавшей души
иссушало источники природной симпатии.
В её балаганах греха и ночных забавах порока
Её грязные фантазии, запечатлённые во плоти,
Подписанные фотогравюры её позора,
Публиковали скрытую грязь Природного греха,
И мерзкие сценарии, отвратительные и жуткие,
И горгульи маски, непристойные и ужасные,
Пришли по телевидению из заливов Ночи:
И извращённые карикатуры реальности,
и художественные шедевры со странными искажёнными линиями
Втаптывали разорванный смысл в исковерканные формы.
Искусство изобретательных чудовищ
Делало мерзость великой и сублимированной грязью.

Это последняя рукописная версия Шри Ауробиндо этого отрывка.